В современном мире нас таких все больше, и это грустно. Я росла без отца, и я знаю, что это такое и как с этим жить. Моего отца не было в живых, хотя даже если бы был, вряд ли мы бы с ним общались. Хотя бывают и другие случаи – когда отец есть, но его вроде как нет. Когда отсутствует ощущение отцовской защиты, когда нет ощущения, что он тебя любит. Когда отцу все равно, как живут дети, или же когда мама не дает ему проявиться в полной мере. Когда родители разводятся, и мама вынуждает детей принять ее сторону. Когда мама не дает отцу участвовать в воспитании детей. Мало ли причин, когда девочки становятся «безотцовщинами» даже при живых отцах!
Я много знаю об этом, даже не теоретически, а изнутри. Это ведь огромный кусок моей жизни, и не поделиться этим будет неправильно. Я расскажу вам историю девочки, у которой не было отца. Свою историю.
Когда я росла, отсутствие отца в семье было нонсенсом. Для всех, кроме меня. Во всяком случае, именно такое ощущение у меня было. У всех папы были – иной раз «абы какие», но были. А у меня – не было. Совсем. Мне кажется, я была одна такая и в садике, и в школе. И каждый раз мне с какой-то странной жалостью в глазах выдавали талоны на бесплатное питание, странно шушукались за спиной, а некоторые учителя вовсе «махали рукой», мол, что с меня взять. Потом я даже научилась этого стесняться и стыдиться, боялась таких вопросов, чувствуя себя какой-то ущербной.
Тогда мне казалось, что я ничем от других не отличаюсь. Тоже две руки, две ноги, живу дома, с мамой, вполне нормально живу, но все почему-то жалеют – и меня, и маму. Все ее подруги были замужем – кто-то второй раз, но все-таки. У моих друзей были и папы, и мамы. У одного мальчика папа был вообще потрясающий – мы все мечтали о таком же, он очень любил играть с нами, когда мы приходили в гости, показывал нам всякие спектакли и трогательно заботился обо всех.
Наверное, тогда я впервые подумала о том, что у меня нет чего-то важного.
А потом я стала все больше обращать на это внимание. Я помню, кому я больше всего завидовала в детстве. Девочкам, за которыми в садик приходили папы. Девочкам, которых папы ждали вечером, обнимали и иной раз уносили на руках. Девочкам, которые все время говорили только о своих папах – и всегда с восторгом. Девочкам, папы которых исполняли любой каприз своих принцесс, насколько могли в то время. Девочкам, которых папы защищали в любой ситуации, даже если виноваты были сами девочки.
Меня же защищать и восхищаться мной было некому. Папы моих подруг не замечали меня рядом со своими принцессами. Дедушек у меня тоже не было. Так что познать что такое, когда тебя любит мужчина, всем сердцем и просто так мне дано не было. В моем понимании любовь и внимание мужчины нужно было завоевать, показав свои способности. Любовь можно было только завоевать, показав какие-то отличные результаты.
У папы были и другие «полезные свойства». Мама, например, не могла починить мой велосипед, как ни пыталась. Точно так же как и мне, ей было тяжело стаскивать его по лестнице на улицу. Когда меня обижали в школе, мне некому было пожаловаться. Один раз мама пришла и заступилась за меня, но впредь я предпочитала справляться сама, как бы ни было трудно. Когда моя мама училась на вечернем, со мной сидели ее подруги, хотя мне бы хотелось в это время быть не у чужих людей, а дома. Но дома было пусто.
Мне казалось, что я ничем не отличаюсь от других девочек, но отличалась. Очень сильно. По многим параметрам.
У меня не было опыта восхищения мужчины мной
Отношения мамы и дочки – другие. Любовь мамы – другая, более строгая, более требовательная.
Это отцы способны показать малышке, что она – принцесса, достойная восхищения. Которой не нужно ничего в себе менять, достаточно оставаться самой собой.
Я же себя принцессой никогда не чувствовала. Поэтому и особой своей женской ценности я никогда не чувствовала.
Мне было очень трудно принимать комплименты, подарки – просто так. Помню, как один ухажер подарил мне золотые сережки с изумрудами – от всей души, но я так и не притронулась к ним, отдала их маме. Я не чувствовала себя достойной такого подарка, мне казалось, что за это я буду сразу что-то должна. Как минимум – замуж выйти.
У меня был готов свой сценарий
Сейчас даже странно вспоминать, но в школе я говорила о том, что замуж я не хочу, о свадьбе не мечтала. Я очень хотела ребенка – сына. И собиралась его растить одна. Более того, иной раз в шутку (или не в шутку) среди своих друзей выбирала ему «отца». Мол, пусть у меня будет сын, а потом ты иди куда шел.
Пока мои подруги вынашивали мечты о белых платьях, романтике и всем остальном, я мечтала о жизни, где буду я и мой сын. Только мы вдвоем. Помню, даже какие-то грустные стихи и рассказы об этом писала. И до смешного доходило, однажды парень, с которым мы тогда встречались, случайно узнал о том, как я хочу сына. И на радостях начал говорить о том, как здорово, мы поженимся, у нас будет сын. Меня так сильно это покоробило – чего это он в мою мечту лезет? Чего это он моего сына уже своими руками трогает и называет «нашим»? Помню, как грубо отрезала, мол, это только мой сын, ты тут не при чем. Он был в шоке.
Девочки в это время мечтали о том, как они выйдут замуж за своего любимого Васю, построят дом, родят детишек. А я не мечтала, я была уверена, что я рожу как минимум одного сына и сделаю хорошую карьеру, чтобы мы с ним ни в чем не нуждались. В моих планах мужчины не было вообще (сына я тогда почему-то за мужчину не считала).
И уже позже, когда я вышла замуж, у нас родился сын, этот сценарий активизировался. Начались ссоры и мысли о том, как хорошо было бы нам с сыном одним, мол, зачем нам его отец? Даже если муж ничего страшного не делал (а по факту ничего такого ужасного и не было), мой мозг придумывал все самостоятельно. И обстоятельства, которые невозможно терпеть, и тяготы семейной жизни, и легкость быть с ребенком вдвоем.
Лично мне потребовалось много лет для того, чтобы этот сценарий в своей голове и своем сердце изменить, перестать ему следовать, перестать слушать страдающий паранойей мозг.
И научиться мечтать о другом – о большой полной семье, где есть замечательный муж и отец, где именно он – самый главный.
У меня не было ощущения, что меня кто-то может защитить
Знаете, это ужасное чувство, что защитить тебя некому. Что ты сейчас сама за себя, как и всегда. Что если мужчина тебя обидит, ему это сойдет с рук, потому что мама не сможет «набить ему морду». Что если ты сама о себе не позаботишься. Никто не позаботится. Никогда.
Помню, как одну мою подругу бросил парень, классе этак в девятом. Ничего особенного не было, они тогда еще просто гуляли за ручку. Но когда об этом узнал папа – он был в ярости. Пришел в школу и так поговорил с бедным парнишкой, что тот боялся очень долго сказать что-то лишнее.
Другая моя подруга случайно забеременела, уже в институте. Тогда ее отец вызвал кавалера на кухонный разговор, выгнал из дома женщин. И на следующий же день подруга вместе с будущим отцом отнесли заявление в ЗАГС.
Каждая из них знала, что если ее кто-то обидит, ей нужно просто пожаловаться папе, и он сделает все, что в его силах, чтобы ее защитить. Мне жаловаться было некому. Маму загружать не хотелось. Приходилось держать в себе, переваривать, защищаться.
Потом один из мужчин скажет мне: «Почему ты сразу бросаешься в нападение? Почему такое ощущение, что ты все время пытаешься себя защитить?»
Что я могла ему ответить? Только то, что меня защищать больше некому. Увы и ах. Женские качества от этого не расцветают, скорее, наоборот.
Взрослея, в мужчинах я искала отца, а не мужа
Да, девочки, которые растут без папы, ищут мужчину именно с этой целью. Чтобы найти в нем заботу, чтобы «опереться на него всем телом» (и это первый звоночек, что ты ищешь кого-то не того), чтобы кто-то взял на ручки, прижал и никуда не отпускал. Ничего сложного, правда? Не так много я прошу, всего лишь тотальной заботы, защиты и возможности быть рядом с ним все время маленькой девочкой. Хотя бы где-то в этом мире это должно реализовываться.
А потом начинаются проблемы. Потому что ни один мужчина не способен заменить нам отца, наша потребность остается неудовлетворенной, отношения разваливаются, рассыпаются на части. Мужчина в этом случае будет назван всеми нелестными эпитетами, хотя его вины в этом нет и не может быть. Он ведь не папа. Он мужчина. И хотел быть мужем, а не отцом.
Я слишком рано повзрослела, и вернуть свою «Девочку» мне было очень трудно
У меня не было другого выбора, я не могла оставаться ребенком в тех условиях. Я чувствовала свою ответственность и за маму, и за себя. Нас защитить было некому. Поэтому я лет в семь искренне считала, что защищать маму должна я – и когда она задерживалась с работы, я выходила ее встречать, переживая, как бы с ней чего не случилось. Это наложило свой отпечаток на мой характер. Долгое время снисходительно смотрела на тех, кто умеет капризничать и скакать от радости, получая подарки. На тех, для кого естественно – строить глазки, хлопать ресницами. Я всего этого не умела и не понимала – зачем? Моя мама тоже никогда так не делала, ведь и ей повзрослеть пришлось рано.
Маленькая девочка внутри меня была спрятана так глубоко, чтобы никто не смог причинить ей боль. Вместе с ней были законсервированы многие эмоции и переживания.
Иногда она снова появлялась – чаще всего после бутылочки пива.
Я не умела доверять мужчинам
Мои убеждения относительно мужчин были просты и в данном мире, к сожалению, естественны. Я считала, что положиться на них нельзя – и видела массу подтверждений этому, доверять им категорически запрещено, потому что они обманывают и делают больно. В общем, не люди, а животные с рогами. И кстати, обязанностью девушки считала их этими рогами наградить. Как минимум – флиртовать с другими мужчинами.
Надо ли говорить, что мне все это никак не помогло в семейной жизни? Контроль, тотальный контроль – все ли сделал муж, как он это сделал, зачем и почему. Мужчину – любого – такое недоверие и контроль раздражают. А еще — лишают вдохновения что-либо делать для своей дамы сердца. Да и сердце уже этой даме отдавать тоже не хочется.
И как страшно было и трудно отказываться от своих представлений о мужчинах, учиться доверять, рисковать в этом месте (а вдруг он на самом деле обманет?), расслабляться… Непросто и очень долго пришлось идти в эту сторону. И изжить полностью такое недоверие очень трудно. В кризисные и трудные моменты оно может снова «вдруг» прийти в гости, а потом потребовать постоянной прописки. Вовремя увидеть этого «гостя» и вместе с пожитками отправить назад непросто. Особенно, когда включаются родовые программы, которыми ты не можешь управлять, пока не включишь разум. А разум невозможно включить из-за паники, которую рождают эти самые программы. Замкнутый круг – а в итоге то же самое недоверие.
Я вообще не понимала, кто это такие и с чем их едят
Когда я вышла замуж, я поняла, что о мужчинах не знаю ничего. Могу разово приготовить вкусный обед, но каждый день для меня – это пытка. Абсолютно не понимаю их потребностей и природу. Да что там – я вообще не думала о том, что мужчины и женщины разные. Что у них могут быть разные цели, задачи, качества и потребности.
И большинство наших ссор с мужем случались именно потому, что я требовала от него как от женщины (внимания, заботы, нежности), а заодно – как от героя киноленты (храбрости, героизма, щедрости).
Гремучая смесь получалась, которую невозможно совместить в одном человеке при всем желании. Например, мне, как и многим мамочкам, хотелось, чтобы он всегда был рядом, помогал дома и с ребенком, и при этом достаточно зарабатывал нам на жизнь.
Конечно, при этом не учитывалась и природа мужа. Какая к черту природа, если я хочу вот так? Какая мне разница, какой ты – стань таким, как надо мне! Иначе зачем мне мужчина – и без него мне было очень даже хорошо. Да, мои представления об идеальном муже были крайне далеки от жизни и от моего супруга.
А еще я не умела с ним общаться, делала для него то, что хотелось бы мне самой, вела себя так, как привыкла (а привыкла я вести себя с мужчинами странно).
Я не умела мужем дорожить, ценить его, быть благодарной. Не умела слушать его и соглашаться с ним, все время спорила. Не умела и просить помощи, старалась все сделать самостоятельно. При этом контролировала, ограничивала, чтобы не дай Бог он не натворил каких-нибудь «делов». Нетрудно понять, что все то не улучшало атмосферу в нашей семье.
Если честно, иногда я смотрю на свой багаж и то, что у меня было, и до сих пор бывает в голове и не понимаю – как? Как так сложилось, что я все же вышла замуж? Это же просто милость Господа, что при всем этом мы не развелись, хотя были на волоске! При всем том, через что нам обоим пришлось пройти, мы все же вместе и любим друг друга. Я, девочка без отца, не смогла найти своего папу в нем. Я нашла в нем самого лучшего мужа. И ради этого мне пришлось научиться любить своего отца таким, каким он для меня был. А любой отец для своих детей – самый лучший.
Ради своего мужа и сыновей мне пришлось проходить столько разных терапий и процессов! Чтобы увидеть своего отца, дать ему место, впустить его в свое сердце. А точнее, признать, что он давно уже там живет, и это место никто кроме него никогда не займет. Это было больно и трудно. Это было долго, меня периодически возвращало обратно. Но оно того стоило.
Я больше не девочка без отца. Я теперь девочка, которая всей душой любит своего единственного и неповторимого, самого лучшего для нее папу.
Несмотря на то, что никогда не видела его и уже не увидит вживую. Я нашла его могилу – спасибо мужу за помощь и поддержку. Я была там, на его родине. Наконец, я увидела его фото, как он выглядел. Я заглянула в его глаза. Там же посмотрела и на его родителей. И мне стало легче. У меня есть папа. Несмотря на то, что его нет в живых, он меня не растил, он все равно у меня есть. Он часть меня, нравится это мне или нет. Нравится ли это моей маме или нет.
И знаете, когда во мне происходили все эти процессы, разговаривать об отце у нас с мамой было не принято. Пара общих фраз и формулировок, ничего особенно приятного. Но однажды моя мама позвонила мне и сказала:
«Ты знаешь, сегодня мне приснился такой странный сон. Я почувствовала, как будто примирилась с твоим отцом. И я ощутила, что ты наша общая дочь».
Наверное, это были самые важные для меня слова, я слушала и плакала. И до сих пор помню это ощущение внутри. Теплоты, принятия и прорвавшейся плотины. Меня словно затопило любовью.
И тогда я подумала, что иногда – и наверное очень часто – своей душой дети могут очень многое сделать для своих родителей. Но не тогда, когда пытаются их спасти и исцелить. А когда хотят исцелить самих себя, когда несмотря ни на что идут своим путем, даже если родители против. Когда их сердца открываются и очищаются, это сказывается и на родителях тоже, хотят они этого или нет.
Вот уже несколько лет я живу по-другому. Как девочка, у которой есть и папа, и мама. В сердце. Это дает столько сил, уравновешивает и успокаивает! И конечно, это многое меняет – в отношениях с собой и с мужчинами (а вокруг меня уже четыре любимых мужчины!).
Мне хочется, чтобы каждая девочка, у которой на месте отца в сердце огромная дыра, нашла то, что ищет. Тот недостающий кусочек пазла. Смогла принять и полюбить своего отца таким, какой он есть. И перевернуть эту грустную и трудную страницу своей жизни.
